Гастрольные байки. О музыкальных буднях прямым текстом - Маргарита Петрюкова

– Конечно.

– Хорошо бы огласить это, – задумался Уэл. – Чтобы и другим неповадно было. Но это может окончательно поставить крест на группе, которая и так одной ногой в могиле.

– Вот и я про это, – кивнул Сэнди. – У них кризис, пусть сами и выбираются из него. Не надо выезжать на нас или наших фанатах.

– Это все лирика, – перебил его тот. – У вас завтра концерт в Балтиморе. Ты сможешь стоять с ним на одной сцене?

– Смогу, но не скажу, что это доставит мне огромное удовольствие.

– Так гоните его в шею! Я за ночь доберусь из Вашингтона в Балтимор! Мне не нужно репетировать наши песни! К чему вам этот Рэнди? Хотите, чтобы он еще что-нибудь у кого-нибудь украл?

Музыканты переглянулись.

– Приезжай, – кивнул Спайк. – А я поговорю с ним.

– Я пошел собирать вещи! – радостно воскликнул Уэл и отключился.

Ну, хоть кто-то доволен в этой ситуации. Барабанщик вошел к Рэнди в номер с тем, чтобы сообщить ему решение группы, но комната была пуста. Ни гитариста, ни его вещей.

В дверях Спайк столкнулся с менеджером, который на одном дыхании выпалил:

– Он уехал! Я в панике! Просто сбежал и все! Ничего не объяснил!

– Расслабься, завтра приедет Уэл.

Тот с явным облегчением вздохнул:

– А этот-то почему сбежал?

– От стыда.

– Что?

– Не думай об этом, – отмахнулся Спайк. – Он знает и мы знаем. Этого достаточно.

Менеджер пожал плечами:

– Ладно, ждем тогда Уэла.

Следующим вечером The young needles играли в Балтиморе. Они не предупреждали своих поклонников о том, что на гитаре сегодня будет играть тот, кому эта привилегия принадлежит по праву.

Увидев Ольсона, зал просто сошел с ума. Он знал, что фанаты любят его, но даже не подозревал, что настолько. Овации не стихали до тех пор, пока на сцене не появились Спайк, Кеннеди и Сэнди, которые специально задержались на минуту, дав гитаристу насладиться этим своеобразным триумфом.

Это был вечер The young needles, в том составе, в котором все привыкли их видеть. Сэнди смотрел со сцены на ликующую толпу. Эти люди любят их, и ни Уэл, ни Кеннеди, ни Спайк, ни он сам никогда не позволят себе обмануть доверие кого-нибудь из них.

Диск, который дал ему нью-йоркский фан, он передаст продюсерам на вашингтонском лейбле. Как бы ни была хороша записанная там музыка, у The young needles есть свои песни, фанаты любят эти песни, и музыканты не станут воровать чужие идеи.

Рэнди и его группа погрязли в шоу-бизнесе, и пока они не сменят ориентиры, успех к ним не вернется. Потому, что успех любит тех, кто честно делает свое дело.

Двойной агент

Запись пятого по счету альбома Messkeepers была в самом разгаре. На этой пластинке музыканты планировали вернуться к своим корням и выдать мощный альбомчик а-ля конец девяностых. Группе предстояло еще очень много работы, они хотели сделать эту пластинку особенной. Вдохновение витало в воздухе, Messkeepers уже неплохо раздразнили своих поклонников в социальных сетях и знали, те с нетерпением ждут даты релиза.

Обычная картина, музыканты отдыхают в студийной комнате. Каждый сидит с ноутбуком на коленях, все заняты своими делами и почти не разговаривают. И эту идиллию как всегда нарушил Скотт Шенкс.

– Ребята, ребята, – затрещал он, войдя. – Я только что послушал записанный материал и хочу сказать, это больше, чем достойно! Я восхищен! Вы превзошли самих себя!

Флетчер неотрывно следил за ним глазами, пока молодой человек перемещался по комнате. Он клавишнику не нравился. Казалось бы, Скотт все время суетился вокруг группы и говорил им только всевозможные приятности, но было в нем что-то такое, что заставляло Флетчера испытывать к нему неприязнь. Вот и сейчас Шенкс повернулся к Лейтону и сказал:

– Твоя техника игры просто потрясающая.

Гитарист учтиво кивнул, приняв комплимент, и снова вернулся к просмотру ленты новостей в твиттере.

– Я тоже когда-то учился играть на гитаре, – продолжил тот. – Но, хоть у меня и отличный слух, видимо, гитара – это не мое. Знаете, так бывает, когда вроде бы в этом нет ничего сложного, а тебе почему-то не дается. Вот у меня именно так и было. Обидно, конечно, я-то мечтал собирать стадионы.

– Скотт, – поднял глаза Флетчер. – Можешь сделать одолжение?

– Какое угодно, Флетч, какое угодно.

– Помолчи хотя бы несколько минут, – невозмутимо ответил Морс и снова уткнулся в ноутбук.

Шенкс разочарованно огляделся. Похоже, с ним никто не собирается разговаривать. Ничего, сейчас вернется с пробежки Дилан, уж с ним-то можно будет поболтать вволю. Дело в том, что вокалист вбил себе в голову, что он теряет форму, и теперь в перерывах между записью он отправлялся на короткие пробежки, хотя и выглядел отлично. Словно призванный силой мысли Скотта, Блейк вошел в комнату и удовлетворенно потянувшись, вынул из ушей наушники.

– Как пробежка? – поинтересовался Шенкс.

– Замечательно, – ответил вокалист и сделал глоток теплой воды. Потом он неодобрительно посмотрел на музыкантов и добавил. – Вам бы тоже не помешало заняться спортом.

Те лишь отмахивались.

– Он прав, – закивал Скотт. – Взгляните на Дилана, он такой подтянутый, у него такое красивое тело.

Блейк медленно повернулся к Шенксу.

– Скажи мне, – так же медленно проговорил он. – Скотт, у тебя все в порядке с ориентацией?

Тот понял, что немного переборщил с комплиментом, смущенно что-то пробормотал и отошел в сторону.

В такой обстановке Messkeepers и записывали свой альбом. Флетчер, Лейтон и Кристиан специально для этой цели привезли на студию свои инструменты, которыми пользовались в девяностых годах. Все так же Дилан бегал в перерывах между записями, его коллеги сидели с ноутбуками, а Скотт все так же больше мешал, чем помогал.

– Глядите-ка, – Лейтон поднял глаза от ноутбука. – О новой работе Криса Бартона пишут.

Видно было, что его друзья тоже заинтересовались.

– Что пишут? – спросил Эндрю.

Гитарист сделал жест рукой:

– Ничего определенного. Как обычно, у Бартона тайны мадридского двора. Никаких помощников и продюсеров, домашняя студия и полная секретность.

– Вот и нам бы не мешало так сделать, – Флетчер метнул на Скотта сердитый взгляд.

– Перестань, – добродушно улыбнулся Кристиан. – Мы не отшельники какие-нибудь, чтобы прятаться от всего света. Messkeepers записывают новый альбом. Не вижу смысла это скрывать.

– Не надо ничего скрывать, надо просто быть осмотрительными.

Вошел менеджер Messkeepers Кэмерон Койл.

– А, вы все сидите, хакеры, – сплеснул руками он. – Вы вообще когда-нибудь записываетесь?

– Конечно, записываемся, – рассмеялся Тим. – Просто ты всегда приходишь в неподходящее время.

– Дилан, по крайней мере, бегает, – сокрушенно покачал головой тот.

– Брось, – усмехнулся Флетчер. – Этот человек хоть и бегает, но на бегу успевает написать в твиттер.

– Messkeepers ушли в сеть, – грустно констатировал Койл. – Когда люди научатся кушать из интернета, вы будете первыми, кто перестанет ходить в супермаркеты.

– Ты гиперболизируешь, – улыбнулся Кристиан. – Просто мы стараемся идти в ногу с технологиями.

Тот хотел что-то ответить, но тут вошел вернувшийся с пробежки Блейк.

– Дил, – обратился к вокалисту Лейтон. – Читаю про новый альбом Криса Бартона. Опять он оберегает свой материал, как зеницу ока, чтобы не дай бог ничего не утекло. Ну как так можно, недолго и с ума сойти.

– Да он уже сошел, – пожал плечами Дилан. – Ни для кого не секрет, что Крис Бартон давно съехал с катушек.

– Точно, – поддержал Флетчер. Со своими секретами и пышными презентациями (чит. рассказ «По воле случая»).

– Вы ничего не понимаете, – проворчал Койл. – Крис Бартон – гений. И нет ничего зазорного в том, что он оберегает свой материал от пиратов. Он знает ему цену!

– Перестань! – отмахнулся Лейтон, неодобрительно глядя на фото знаменитого музыканта у себя в ноутбуке. – У него денег больше, чем у всех нас вместе взятых, а он продолжает дрожать над каждым центом. На это противно смотреть!

– Деньги портят, – философски проговорил Эндрю. – У него их много, а он хочет все больше, больше, больше.

– Деньги портят слабых, – сказал Койл. – Даже небольшие суммы. Если ты малодушен, то хватит и тысячи долларов, чтобы ты превратился в козла.

Менеджер не без гордости взглянул на музыкантов. Ему повезло, что они не такие. Участники Messkeepers были богаты, но каждый цент они отрабатывали бессонными ночами в студии, долгими репетициями, утомительной записью и изматывающими концертами. Он любил своих ребят. Работа с Messkeepers, пожалуй, лучшее, что произошло с ним в жизни.

Наверное, стоит рассказать читателю, откуда взялся Скотт Шенкс, и почему он помогает группе при записи. Этот парень был знакомым продюсера, работавшего над пластинкой, которого тот взял за гроши, чтобы он выполнял всю грязную работу. Музыканты были против этой затеи, но продюсер убедил их, что это значительно ускорит процесс. Со временем все члены команды оттаяли к Скотту, и его присутствие перестало их раздражать. Всех, кроме Флетчера.